В холодные и голодные военные девяностые людям раздали по кусочку земли, чтобы они могли там вырастить нехитрый урожай картошки – моркошки , ибо надо было выживать всеми возможными способами.
Папа решил в свободное от врачевания время заделаться агрономом. На новые нужды были приобретены две лопаты, тяпка, зачем-то вилы, несколько разнокалиберных вёдер, семена помидор (у меня будут лучшие в мире помидоры!) и мешок голландской картошки за бешеные по тем временам 200 долларов юэсэй. Моя мудрая мама всячески пыталась отговорить отца от посевно - уборочных работ, но куда там! Отец закусил удила.
Никого из нас близко к своему огороду он не подпускал – боялся, что сглазим. Выезжал в выходные с утра и возвращался поздно вечером, и, окинув нас снисходительным взглядом, садился ужинать.
Впервые на огороде мы побывали спустя два месяца его каторжных работ. По всему периметру сотки торчали какие-то жалкие кустики (это помидоры!), а по центру, не побоюсь этого слова, колосилась в рост какая-то диковинная растительность. «Картошка!» - не скрывал своего ликования папа, посмотрите, какая она жалкая на соседних участках, сухие ростки торчат из земли, а у меня (если не уши, улыбка сошлась бы на затылке) лес стоит, ЛЕС!!!
- Юра,- пыталась встрять в его восторг мама,- может, ты что-то не так делаешь? Ты же тяжелее скальпеля в руках ничего не держал! Не может быть такого, что у всех неправильно, а у тебя правильно.
-Молчи, женщина,- грохотал папа в ответ, - что ты понимаешь в агрономии!
По осени папа привёз с огорода штук пять червивых помидор, и полведра картошкиной мелочи, подозрительно зелёненькой и жучками изъеденной.
-Оказывается, надо было кустики картошки подпаливать, чтобы растение ушло не в рост, а в клубни,- таки признался он после долгого сокрушённого молчания. Мы все прыснули по комнатам, потому что смеяться при отце было опасно для жизни, и минут пять по квартире раздавались стоны от сдерживаемого через силу хохота.
Вот так мой папа побывал АДНАЖДЫ агрономом. И слава бо, что на этом он благоразумно остановился!
